«Может в Плёсе в газетах будет что и про меня!»

«Может в Плесе в газетах будет что и про меня!» - так написал в одном из писем с фронта лётчик-штурмовик Михаил Корнилов. Он имел право на эти слова: к весне 45-го года на его счету было 40 уничтоженных автомашин с живой силой противника, 18 полевых и зенитных орудий, 3 склада с боеприпасами, около 200 солдат и офицеров. Каждый его вылет в небо был сродни подвигу.

На фото: Михаил Корнилов

У нас нет сведений о том, говорилось ли о нём в газетах военных лет, но сегодня его имя у многих на слуху: в Плёсе есть улица Корнилова, средней школе тоже присвоено его имя, и конечно, газеты - об этом легендарном человеке, гордости нашего края и Родины в целом, мы тоже пишем - пусть не часто, но достаточно регулярно, и происходит это с подачи краеведа с большим стажем, завмузеем Плёсской школы Т.И.Губиной. Во многом благодаря ей не только школьники, но жители нашего района знают, что 17 марта - это день памяти героя. В этот день, в 1945 году он погиб смертью храбрых. Эта дата не останется незамеченной и в этот год, несмотря на пандемию: болезни приходят и уходят, а Герои должны быть с нами вечно. В этом году Тамара Ивановна при подготовке к дню памяти Михаила Корнилова традиционно использовала материалы школьного музея боевой славы, сделав акцент на его письмах домой.

Письма.

Печать времени

«И в них он - совсем не герой, а простой паренёк, который всегда помнит о своей семье - маме, братьях, сестре, бабушке и других родственниках. И его волнуют простые обыденные вещи - курево, денежные переводы… Он не сообщает ни о каких своих подвигах, ни о тяготах военной жизни, пишет кратко  «всё нормально», «живу хорошо», «поживём увидим» .., -  комментирует Тамара Ивановна. - Но сложно переоценить их значение. Письма военных лет живой и трепетной нитью соединяли разлученные людские сердца… Сегодня каждое из них, пусть самое, на первый взгляд, незначительное, глубоко личное, - исторический документ величайшей ценности, ибо он отмечен неповторимой печатью времени, печатью тех теперь уже далеких, но так памятных нам лет». С помощью Т.И.Губиной мы остановимся возле стендов музея, посвящённых Михаилу Корнилову и, ещё раз обратившись к его жизни, почтим память  героического земляка.

Путь в небо

Рос Миша спокойным, послушным мальчиком. Очень любил спорт, и как все мальчишки увлекался футболом, плаванием, бегом. В 1938 году Михаил окончил 8 классов Плесской средней школы и поступил учиться в Кинешемский текстильный техникум, но проучился только 2,5 года. Было у Михаила в это время еще одно увлечение - он очень любил небо, высоту, ему всегда хотелось подняться над землей, поэтому одновременно с учебой в техникуме он поступил в аэроклуб имени Леваневского.
В армию его призвали в первый день войны, направив в авиационную школу пилотов города Молотова. Мечта о небе, о крылатых машинах сбылась.

Письмо

из лётной школы:

Здравствуйте папа, мама и ребятишки! Шлю вам всем по привету. Два дня назад я получил письмо от Ромки и вот сегодня в праздник пишу на него ответ. Сегодня все ушли на демонстрацию. Живу хорошо, по старому. Учусь и летаю. Мама! Высылай быстрее мне перчатки и носки, а то здесь зима уже вступила в свои права, а зима здесь не то, что у нас в Ивановской области - суровая. Положите в посылку чего нибудь из съестного, да свинины, если она есть (хоть попробовать, а то уже давно не пробовал), ну и покурить не забудьте. Денег у меня хватает вполне. Получаю 70 руб, из них отчисляю в фонд обороны 20 руб. Да и деньги то девать некуда. Ромик пишет, что он заболел? Видимо наработался в колхозе. Ну ничего переживем как-нибудь это время, а там опять пойдет все по-старому… В общем, все может быть. Поживем - увидим, унывать нечего преждевременно.

Письмо

от 7 ноября 1941 г.

Здравствуйте Мама, Ромка и Инна! Шлю Вам всем по привету.
Живу хорошо. Недавно получил письмо от папы из Ярославля. Пишет, что живет ничего, только туговато с куревом, ну да это и везде так. Мама! Нельзя ли там как  организовать посылку с «маленько покурить». А то прямо беда. Ни крошки нет. И ни черта делать не хочется.

В 1942 г. М.Корнилов окончил Молотовскую (Пермскую) военную авиационную школу пилотов в звании младшего сержанта, стал летчиком-штурмовиком. На фронт попал не сразу. В учебно-тренировочной эскадрилье, затем в 12-ом запасном полку прошел переподготовку, освоил самолет-штурмовик ИЛ -2. В действующую армию Михаил был направлен 11июня 1943 г. Боевой путь начал на Северо-Кавказском фронте. Штурмовал живую силу и технику врага в районах станицы Крымской, под Новороссийском, на Тамани.
 Двадцатилетнего юношу направили в 502 штурмовой авиационный Таманский полк. Уже 18.08. 1943 г., через два месяца он был награжден орденом Красной Звезды. В этом же полку сражался и его друг по училищу сержант, как и Михаил, Саша Храпков. Ребята стали летать в одном звене. Они внешне походили друг на друга: светловолосые, сероглазые, худощавые, небольшого роста. И походка у них одинаковая была. Даже характерами, казалось, сошлись: спокойные и уравновешенные на земле, но пылкие и горячие в воздушном бою. 
После 30 боевых вылетов Михаил стал самостоятельно водить боевые машины, стал мастером боевых и штурмовых ударов. Он дрался на Кавказе, Кубани, поддерживал наш десант на Керченском полуострове, дрался за Симферополь и Севастополь. Смелый и честный, веселый и добрый Миша скоро стал любимцем полка. В бою при штурмовке наземных войск противника Михаил не раз приходил на выручку товарищам.

Письмо

от 5 августа 1944 г.

Я сейчас жив и здоров. Уже наши войска вступили в Западную Украину. Немцы бегут, но мы доберемся до их городов и деревень. Мы им покажем, что значит война с русскими! Может в Плёсе в газетах будет что и про меня!

После продолжительных жестоких боёв за освобождение Тамани и Крыма возмужавшие соколы улетели в Прибалтику. Это было осенью 1944 года. И сразу - в бой. Под крылом самолета Михаила Корнилова были города Литвы и Латвии. За год непрерывных боев он становится одним из лучших лётчиков. На его личном счету уже было свыше 100 успешных вылетов. Михаилу Дмитриевичу удалось выйти победителем в 13 воздушных боях с истребителями противника. Девять раз приводил он свою сильно подбитую машину на аэродром.

Письмо

от 15 марта 1945 г.

За два дня до гибели

Здравствуй мама! Шлю вам с Инночкой привет! Вчера получил твое письмо, большое спасибо! А то вот уже что-то давненько ни от кого не получаю ни строчки. Видимо стали опять все забывать. Батька давненько уже не пишет. Мама! Ты пишешь,что денег не получила, но я вот уже скоро месяц как выслал тебе перевод на 500 руб. в своем письме напиши пожалуйста получила ли ты его сейчас. Я живу пока хорошо. Получил письмо от тети Поли. С ее фотокарточкой. Уже старенькая она стала. Бабинька, пишет, что уже совсем стала старенькая. Я им послал свою фотокарточку. Вот жду ответа на свои два письма. Одно я им послал сразу же, как узнал из твоего письма их адрес. А другое послал с карточкой в ответ на ее письмо. У меня особых перемен нет. К 27  годовщине Красной Армии получил шестой орден - «Александра Невского». Сфотографируюсь. Пришлю. Жду Героя Советского Союза. Ну вот и все. Целую. Михаил.

Последний бой

Это случилось 17 марта 1945 года. Фашистские полчища оказывали бешеное сопротивление советским наступающим войскам. Наша штурмовая группа из пяти машин успешно атаковала врага, обрушила на его передний край и артиллерийские позиции интенсивный бомбо-штурмовой огонь. Четыре раза группа заходила на цель. Командир группы старший лейтенант Корнилов собрал лётчиков для последнего удара. Храпков был тогда заместителем ведущего. Он первый заметил что-то неладное в действиях машины командира. При развороте она вздрогнула и стала покачиваться с крыла на крыло.
Храпков насторожился:
- Товарищ командир! Что с вами?
Ответа не последовало. Храпков следил за машиной ведущего и увидел, как катастрофически падала ее скорость. Тогда он сбавил свою скорость, поравнялся с командиром и какие-то считанные доли секунды шел рядом с ним, крыло в крыло. Снова и снова по радио спрашивал:
- Миша, друг, что случилось?
Ведущий продолжал молчать. Молчал и воздушный стрелок.
Вскоре наступил момент, когда машина Храпкова оказалась впереди. Тогда он с болью в сердце крикнул своему воздушному стрелку:
- Командир в беде! Следи и запомни место…
Снаряд разорвался рядом с самолётом, и большой осколок, пробив кабину, перебил Михаилу ключицу, его левая рука беспомощно повисла. Корнилов повёл самолёт на свою территорию, истекая кровью, управлял одной рукой. Силы покидали его, а под самолётом - сплошной лес, и только вдали виднелась небольшая поляна, куда он и направил свою машину... Самолёт падал и рубил верхушки деревьев и, наконец, рухнул. Боевые друзья нашли разбитый ИЛ-2. Лётчик и стрелок погибли. Они хотели дотянуть до своих...
Прим.: В письмах сохранена орфография и пунктуация автора.