Шаг в бессмертие

Прямо со школьной скамьи, не успев осознать, что школьные годы остались позади, эти ребята шагнули в бессмертие. Какими они были, те юноши и девушки, которым в 17-18 лет пришлось встать на защиту Родины? За казёнными строками биографии бывает трудно рассмотреть живых людей с их характером, чувствами, мыслями и желаниями.  Проникнуться к ним симпатией и испытать боль, как от потери близкого человека, узнав, что погибли они в расцвете сил и лет, позволяют воспоминания очевидцев. Судите сами. Этой непридуманной историей жизни представителей военного поколения делится Галина Митрофанова (в замужестве Самоделова). Её записи сделаны в 1999-м году.

На фото: Глеб Платов

Трудная просьба

«Глеб Платов появился в нашем доме в сентябре 1938 года. Тогда же он стал учащимся 8-го класса Плесской школы, до этого жил со своими родителями на Яковлевском торфопредприятии, в просторечии – «на болоте». Отец Глеба, Иван Федорович Платов, работал там главным механиком. Мой отец тоже работал тогда «на болоте», возглавлял пригородное хозяйство. Таким образом, семьи наши были знакомы. В семье Глеба кроме него были еще 2 сестры и брат (младшие брат Вадим и сестра Саша во время войны тоже учились в нашей школе в 8 и 9 классах и жили у нас). Мать, Мария Андреевна, домохозяйка.  Вадим после школы окончил военное училище, был кадровым военным, ушёл в отставку в звании подполковника и сейчас живет в Иванове в одном доме с моим братом Робертом в 30-м микрорайоне…
Отец Глеба попросил наших родителей взять его к себе на время учёбы. Маме моей трудно было согласиться с этой просьбой, так как нас в своей семье было четверо, и все школьники: Сергей пошёл в 8 класс, Костя в 5-й, я –в 4-ый и Роберт - в 1-ый. Теперь нас стало пятеро школьников. Мама вставала очень рано, топила русскую печь, готовила нам завтрак и провожала в школу. Из школы приходили в разное время и обедали не все вместе. А ужин был опять общий за большим круглым столом с самоваром. Чай пили только из самовара, у нас чайника тогда даже не было. Конечно, помогали и мы маме: старшие пилили, кололи дрова, носили их в дом, носили воду. Я убирала в доме, мыла посуду. Костя был «старший по самовару», чаще других разжигал его, кипятил. Готовить уроки тоже садились за общий стол. Над столом висела керосиновая 10-линейная лампа. Электричества тогда в Плесе не было.
Были при этом и веселые минутки. Запомнился один случай. Все сидим, занимаемся молча: кто пыхтит над задачей, кто пишет задание по русскому, кто читает. А наш первоклассник Роберт читает громко вслух заголовки из книги для чтения. Прочел несколько, очень доволен, читает следующий: «п-р-ы-ж-ок» и заключает: «пирожок». Мы, конечно, дружно рассмеялись. Он ничего не понял, удивленно посмотрел на всех и повторил все снова. Смех еще громче. Когда втолковали ему причину веселья, он обиделся, встал и ушел в другую комнату. А мы часто после этого напоминали ему про этот «пирожок».

На фото: родители Глеба

Дружба

Глеб с Сергеем стали учиться в одном классе. Очень быстро сдружились и все три года были неразлучны. Глеб был очень общительным, доброжелательным, веселым.  В общем, был отличным парнем. В классе он тоже быстро стал своим, друзья Сергея стали друзьями Глеба. Особенно они дружили еще с одним Сергеем, Калининым - это парень с нашей улицы, учившийся на класс старше. Умный, добрый, порядочный, с вьющейся светло- русой шевелюрой и голубыми глазами. С нашим Сергеем они дружили с детства: помню, оба собрали по отличной коллекции яиц обитающих в наших краях птиц. Занимались конструированием планеров. Война отняла у семьи Калининых четырех братьев. Погибли на фронтах Сергей, старшие братья – Николай и Александр и младший – Варнава. Сергей  закончил школу в 1940 году, пошел служить в танковые войска. Из армии он писал своим друзьям письма. Помню начало одного из последних писем, в котором он прислал свою фотографию в форме танкиста. Таким он и погиб в первые дни войны. А в письме красивым почерком написано: «Ленинакам. Цветущая Армения». Затем текст: «Здорово, други!»  Дата – апрель 1941 г.
Вернёмся к Глебу. Он за 3 года учебы стал совсем своим в нашей семье. Сначала он на воскресенья уходил домой «на болото» и там ночевал. А после, в 9-м и 10-м классах, стал уходить, чтобы только помыться в бане, сменить белье, и опять приходил к нам. После 9 класса он даже на летние каникулы не уходил на «болото».  Все парни в то время придавали большое значение своему физическому развитию. Глеб с Сергеем были самыми рослыми в классе и сильными, отличными лыжниками, пловцами, увлекались гиревым  спортом, крутили «солнце» на турнире, любили волейбол.

Болезнь

Июнь 1941 года, парни сдали экзамены. Выпускной вечер. Получили аттестаты и сразу война. На призывном пункте в военкомате четверых (Глеба Платова, Сергея Митрофанова, Ивана Лебедева и Льва Крылова) отобрали в летное училище и сказали, чтобы ждали повестки. Ждали они все лето, ходили несколько раз, напоминали о себе.  Им отвечали – ждите. Повестки пришли в октябре. Перед отправкой организовали в нашем доме прощальный вечер.  Из одной комнаты вынесли всю мебель, накрыли стол, пригласили своих девушек. Пели, танцевали, немного выпили, разошлись около 11-ти вечера. Мы с мамой все убрали, занесли две кровати. Мама с мальчишками ушли спать. А я осталась в этой комнате читать книгу. Через час вернулся Сергей и сразу лег спать, а я продолжала читать. Глеба не было долго. Потом открылась дверь, и он, держась за стены, с трудом добрался до кровати, и упал на нее прямо одетый. Я подумала, что он где- то еще много выпил, говорю ему:
«Глеб, как тебе не стыдно, ты же не сможешь в таком виде ехать в военкомат». А он мне в ответ: «Галя, я не пьян, я умираю» и потерял сознание. Я с большим трудом разбудила Сергея, пришлось стащить его с кровати, говорю: «Глеб умирает». Сергей вскочил, посмотрел на Глеба, видит- дело плохо. Оделся и побежал к Лебедевым за Евгением Ивановичем - главным врачом больницы, отцом Ивана. Они пришли быстро, Евгений Иванович осмотрел Глеба, послушал и сказал, что его надо немедленно везти в больницу. Велел Сергею одеваться, сказал, что пришлет Ивана. Друзья доставили Глеба в медицинское учреждение (тогда «скорой» не существовало). Вернулись под утро, и им уже нужно было отправляться в военкомат. Повезли наших новобранцев на автомашине – бортовой полуторке, единственной тогда имеющейся в Плесе. Утром, после проводов, я пришла в больницу к Глебу. Он сразу спросил: «Уехали?» Я ответила, что уехали, и он зарыдал на всю больницу… Он же тоже хотел быть со всеми… Пришла сестра и прогнала меня. У Глеба оказалось двухстороннее воспаление легких. Началось заболевание, конечно, раньше, а он не показывал вида, превозмогал боль, рассчитывал, что само пройдет. Вылечили его, конечно. Отец забрал его из больницы, отвез домой на «болото». Оттуда его потом взяли в армию.

Война

Направили Глеба Платова в военное училище связи в Саратов, по окончании которого он и попал на фронт. Нам он все время писал с фронта. Вместе с нами переживал за Сергея, что с ним прервалась связь. Мы так надеялись, что Глеб вернется живым... Он писал из Венгрии, из Австрии. Писал, что скоро увидимся. Но в канун Победы его не стало… Мы потеряли не двух, а трех братьев (кроме Глеба погибли Николай и Сергей).
Сергей, Иван и Лев тоже в авиацию не попали. Из военкомата их направили в авиационное училище в Ташкент. Сейчас трудно представить, что творилось на железнодорожном транспорте в октябре 1941 г. Вокзалы, эшелоны - все было немыслимо перегружено эвакуированными.  Эвакуировали целые заводы, предприятия, раненых, на поездах с оккупированных территорий бежали жители западных областей… В общем, наши трое добрались до Ташкента через две недели, не получив ни помощи от военных, ни еды. Ехали на чем попало и приехали чуть живыми, и сразу попали в госпиталь. Откормили их там немного, поставили на ноги, но в авиацию не пропустили. Сергея с Левой направили в Чирчик в кавалерийское училище, а Ивана - в артиллерийское. Пока Сергей с Левой учились на кавалеристов, командование решило, что кавалерию против танков пускать бесполезно, и их переквалифицировали в пулеметчиков. В таком качестве они и попали на фронт. Сергей оказался под Сталинградом, где и воевал до разгрома немцев.

Достоин ордена

Гвардии старший лейтенант начальник связи 2 дивизии 215 пушечного артиллерийского полка представляется к награде орденом «Отечественной войны 1 степени». Воевал на Воронежском фронте, 3 и 4 Украинском, Карельском, Украинском фронте с 16 октября 1942 года   по 18 мая 1944 года был награждён орденом Красной Звезды.
Краткое изложение личного боевого подвига:
Смелый, волевой, овладевший своей специальностью офицер. При отражении атак танков и пехоты противника 6.03 45 года в районе западнее Шерегельеш, во второй половине дня противник после жестокого артналёта перешёл в атаку. Требовался срочно огонь, но связь была порвана. Гвардии старший сержант Платов, подвергаясь артобстрелу, лично устранил 4 прорыва, что дало возможность своевременно открыть огонь по атакующему противнику. Атака была отбита.
В течение всего периода отпорных боёв старший сержант Платов обеспечил бесперебойную работу связи в дивизионе. Лично контролировал работу промежуточных станций и линейных телефонистов. Во время стремительного наступления с 20. 03 45 года в районе  севернее озера Балатон сумел обеспечить командиру дивизиона связь с поддерживаемыми стрелковыми подразделениями и штабом дивизиона. Отважной и добросовестной работой по обеспечению связи дивизиона способствовал успешному действию стрелковых частей.
Достоин правительственной награды Орденом
«Отечественной войны первой степени».
Командир 215 ГВ ПА гвардии полковник Тарасенко.
8 апреля 1945 года.
(Сохранена орфография и пунктуация документа)

Материал подготовлен  благодаря

содействию Т.И.Губиной