Нет оправдания

Казалось, что репрессии советской власти не затронули жителей нашего города, что они имели место быть где-то далеко. Однако, это не так. В списках отдела соцзащиты Приволжска за 1994 год значатся 8 фамилий самих репрессированных и более 20  членов их семей. В четырёх случаях  обвинение  выносили военные трибуналы, четверо  из подвергнутых репрессиям – женщины. Мы не будем называть фамилии  невинно пострадавших, но отметим некоторые факты, которые помогают пролить свет на некоторые судьбы. И пусть архивные документы сухи и не расписывают в красках все ужасы пережитого людьми, но мы можем про это прочитать между строк и подумать о том, как досталось им тогда на лесоповалах, строительстве железных дорог, в штрафбатах…

На фото: памятник жертвам политических репрессий в Иванове, местечко Балино.

Женские  судьбы

Итак. Мария. Она отбывала наказание два раза: первый раз – с 1937-го по 1947-ой и с 1949-го по 1954-ый. В общей сложности женщина провела в заключении 15 лет! Жила   после возвращения из лагерей в деревне близ Приволжска, в частном доме без удобств, одиноко, находилась на социальном обслуживании. Первый раз она не поладила с законом в возрасте 22-х лет.  На свободу окончательно вышла в 39. Что же за страшное преступление она совершила? Как удалось выяснить, Мария   пострадала за веру. Это затем подтвердили и документы из других архивных материалов. В них, в частности сказано: «…осуждена за контрреволюционную агитацию за участие в антисоветской организации сектантов-скрытников, приговорена к ссылке на поселение, отбывала наказание в Локчимлаге, убыла в 40м году в Севжелдорлаг». А теперь попробуем разобраться в написанном. Во-первых, кто такие сектанты- скрытники? Вот что говорит про это интернет: скрытники - старообрядческий толк, выделившийся из поморского согласия. Скрытники отказались от всего, что появилось после раскола. Они не признают книг, напечатанных в пореформенное время, не употребляют в пищу картофель, помидоры и другие  новые продукты, не пользуются средствами транспорта.  Они не используют также какие-либо предметы, на которых имеются несмываемые знаки, трактуемые ими как «антихристова печать». Скрытники стремятся к замкнутому, скрытному образу жизни (откуда их название) и стараются избегать контактов с внешним миром. А если коснуться истории происхождения секты и первых десятилетий их существования, то эти страницы вообще покажутся жуткими – основатель секты Зырянов принуждал своих подопечных, особенно женщин, к принятию мученической смерти. Вполне возможно предположить, что Мария была старообрядкой – это религиозное течение характерно для нашей местности. А вот в том, что она  примыкала именно к скрытникам и представляла собой угрозу советской власти, можно усомниться. А теперь про названные в документе лагеря. «Локчимлаг – лагерное подразделение, действующее в системе исправительно-трудовых учреждений СССР. Располагался в 45 км от Сыктывкара. Создан в 1937 году, основной вид деятельности заключенных – лесозаготовки. В 1940-м году лагерь закрыли, а заключенных перевели в Севжелдорлаг. Это тоже исправительно-трудовой лагерь, главные виды деятельности заключённых в нём составляли строительство железнодорожной магистрали, производство кирпича, извести, лесозаготовки». Эти сведения из Интернета позволяют судить о том, чем занималась первые 10 лет Мария. Она работала на лесозаготовках, а затем, возможно, строила железную дорогу. Во второй свой срок она находилась в Джамбульской области (Казахстан). Что конкретно она делала здесь, неизвестно. Но в сведениях, рассказывающих об исправительных лагерях, расположенных в Казахстане, в основном говорится о добыче полезных ископаемых. Возможно, Марии пришлось поработать и на рудниках…
 По возвращению домой у неё не было ни одного документа, подтверждающего, что она подвергалась репрессиям, а затем была реабилитирована. Отдел соцзащиты провёл необходимую работу, в результате которой документы были оформлены, а вместе с ними пострадавшей были назначены  положенные от государства льготы. 
Элла - следующая жертва политических репрессий. В отличие от Марии она не являлась коренной приволжанкой, а переехала в Приволжский район позже. Её семья, проживающая в Азербайджане, просто не могла избежать гонений в те годы. Во-первых, потому, что имела немецкую фамилию, во-вторых, еврейские корни, а, в третьих,  потому что депортации подлежали азербайджанцы в целом. Элла родилась в 1935 году,  в 1941-м,  когда ей было 6 лет, её вместе с семьёй (отец, мать, братья, сёстры) депортировали   в Акмалинскую область (Северный Казахстан).  Это было так называемое насильственное переселение народов, организованное правительством Сталина, смыслом которого было нанесение удара по неблагонадёжным в преддверии войны. Немцам в списке этих народов уделялось особое внимание. В документах относительно Эллы сказано, что в 16 лет она была взята на персональный учёт спецпоселения как лицо немецкой национальности. Снята с него в 1955-м году, когда ей исполнилось 20 лет. Из Казахстана семья была перемещена в Пермскую область. Скорее всего, это произошло в 43-ем, когда отца мобилизовали в промышленно-трудовую армию в эти края. И только потом  Элла оказалась в Приволжском районе. Никаких преступлений против советской власти не совершала ни сама женщина, ни её семья. Всему виной были несчастливые обстоятельства её рождения и законы страны, которым необходимо было подчиниться.
Ещё о двух женщинах в документах говорится кратко. Это Александра и Ольга  Про первую написано следующее: «Родилась в Вичуге, ватерщица (прядильщица) Ивановского меланжевого комбината. Осуждена за способствование своему мужу в проведении им антисоветской агитации». Отсидела 2 года, с 1938-го по 1940-ой. Она была самой старшей из всех пострадавших приволжанок – 1907 года рождения. Освобождена из Саратовской области. Затем жила в деревне возле Приволжска, являлась инвалидом 1 группы. По-видимому, здоровье было подорвано именно в лагерях…
Ольга  тоже жительница сельской местности нашего района. Работала ткачихой на Яковлевском льнокомбинате. Осуждена в 1937-м за антисоветскую агитацию на 5 лет. Отбывала наказание в Хабаровском крае.
И ещё один документ, сообщающий о том, что в Плёсе жила женщина, в детстве вместе с родителями находившаяся в местах лишения свободы.  Нашлось и уточнение этого факта: она родилась в спецпоселении в г.Магнитогорске. Она тоже была признана жертвой  политических репрессий.  К сожалению, её уже давно нет в живых, и что примечательно, никто об её таком прошлом  не знал…

Военный трибунал

Мужские истории, описанные в архивных документах, трагичны по-своему. Остановимся на трёх из них, отметив, что все они произошли с некоренными приволжанами, уроженцами других областей, которые волею судьбы оказались в Приволжске в разные периоды своей жизни..
Первую фамилию назовём полностью. Человек малоизвестный в городе, хотя и занимал важную для горожан должность - Мачнев Андрей Петрович, главврач Приволжской городской поликлиники с 1 сентября 1947 года по 28 февраля 1948 года. Он был арестован 28 февраля 1948 года, возможно, как это часто бывало, на рабочем месте.  Осуждён в июле 1948 года военным трибуналом. Отбывал наказание в Норильске. Являлся уроженцем Минска.
Также из далёких краёв, а точнее, из Краснодарского края, в Приволжск приехал Василий Р., 1922 года рождения. «Нехорошая история» с ним случилась в годы войны. Он был красноармейцем 1-го отдельного лыжного батальона 30-й отдельной лыжной бригады. В декабре 1942 года он был осуждён военным трибуналом на 10 лет с поражением в правах на 5 лет. Освобождён в 1951 году.
Юрий С. Арестован буквально за несколько дней до победы - 29 апреля 1945 года! Он был рядовым инженерно-строительного батальона, военным трибуналом 69-ой армии осуждён на 10 лет и 5 лет поражения в правах. Отбывал наказание в Норильске.
А теперь попробуем разобраться с военным трибуналом, хотя даже без объяснения понятно, что предстать перед ним - это страшное испытание. Наверняка, у многих на слуху слова, которые мы знаем из фильмов, книг, рассказов ветеранов, звучащие как приговор: «Ты у меня под трибунал пойдёшь!».  22 июня 1941 года (в самый первый день войны!) были учреждены военные трибуналы в районах военных действий и местности, объявленной на военном положении. Они рассматривали преступления, совершенные военнослужащими, а также все дела против обороны, общественного порядка, госбезопасности, хищении социалистической собственности, разбой, убийства, уклонение от всеобщей воинской обязанности. Жалобы и протесты на приговоры военного трибунала не допускались.   Судя под данным статистики, приводимым в Интернете, в первые месяцы войны широко применялась высшая мера наказания – расстрел, так как, по мнению ГКО (государственного комитета обороны), высказанного в постановлении от 16 июля 1941 года, в Красной Армии оказалось слишком много паникёров, трусов и дезертиров, которые «не только подрывают наше дело, но и порочат честь Красной Армии. Поэтому расправа с ними и восстановление дисциплины является священным долгом». К счастью, жители нашего города под «расстрельную» статью не попали. В чём состояла их вина, остаётся только догадываться. В постановлениях военных трибуналов в   качестве причин для осуждения встречаются дезертирство, трусость, самострел, контрреволюционные разговоры, неверие в победу…В двух случаях из трёх наши обвиняемые получили по 10 лет исправительных работ, причём срок оба они отбывали в Норильске.

Льготы

Спустя много лет незаконно пострадавшим от репрессий государство предоставило льготы. В нашем районе, как и в других, была создана комиссия по восстановлению прав жертв политических репрессий. Её задачей было проверить правильность документации, дающей право на льготы, решать спорные вопросы, возникающие по теме, доводить до сведения репрессированных изменения в законе, их касающиеся. К ним, в частности, можно отнести выплату компенсаций за конфискованное имущество. Это тоже была большая серьёзная работа – выяснить и подтвердить справками, было ли имущество конфисковано. В документе – информации о выполнении постановления № 87 «О мерах по предоставлению льгот лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий», составленной сотрудниками администрации Приволжского района, говорилось: «В комиссию в настоящее время (январь 1995 года) не поступило ни одного заявления о выплате компенсации за изъятое имущество». Спорных вопросов тоже не возникло.
С 1991 года в России отмечается День памяти жертв политических репрессий в СССР. Лейтмотив всех звучащих в этот день слов один: «Никакое развитие страны, никакие её успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь. Ничто не может ставиться выше ценности человеческой жизни. Репрессиям оправдания нет». (2009 год, Д.Медведев). 30 октября – день памяти о миллионах искалеченных судеб.

Материал подготовила

О.Пикина на основе
архивных данных,
предоставленных
завархивным отделом МКУ «МФЦ.

Управление делами»

администрации района И. Н. Кудряшовой.