Приволжская новь
Общественно-политическая газета Приволжского района

В каждой страничке её жизни - наша история

Мина – значит лунная. Вот такое необычное имя выбрал дедушка  для своей первой внучки. Хотел, чтобы такого ни у кого не было. Действительно, имя редкое. С ним у Мины Ивановны Калашниковой было немало проблем.

На фото: Мина Ивановна со своими правнуками

«Люди не понимали, - говорит она, - то Ниной меня звали, то Милей, в документах часто делали ошибки, а потом тут же исправляли».  Но самое главное, что оно полностью ей подходит, об этом Мина Ивановна, может и не догадывалась: основные черты характера его обладательницы – мудрость, терпеливость. Такой она и была всю жизнь. Это только сейчас, когда ей исполнилось 95, она отошла от дел, потеряв зрение. А так – полное соответствие: трудолюбивая, умелая, готовая выполнить любое производственное поручение. Не зря же на неё надеялись, говорили: «Мы знаем, ты справишься!» И она справлялась, начиная с самого детства.

Никто кроме Мины

В семье из шестерых детей была старшей. Маме своей она была главной помощницей и опорой – в рань страшную встанет, травы накосит, сушить по улице разложит. За травой же сходит через реку, на тележке привезёт. Если видит, что мама устала, всю ночь шила и вышивала, с утра будить её не будет: сама козу подоит, молоко процедит, в сени в кринке выставит,  на огороде все гряды выполет. Мама проснётся, а всё уже сделано! «Кто же это мне так помог?» - начнёт она спрашивать своих детей, заранее зная, что это Мина постаралась. Только старшая дочь могла так всё сделать: быстро, аккуратно, не привлекая никакого внимания к своим заслугам.
Закончив семилетку, она уже была готова трудиться на благо семьи, потому что всегда понимала, что в её силах помочь своим родителям, сестрам и братьям, заработать лишнюю копейку на еду. А время было такое трудное! Что 30-е годы, что 40-е! «Нищета, - вспоминает Мина Ивановна, - жили мы в маленьком домике в Нагорном переулке. Спали на тростниковой постели. Скажет нам папа: - Пойдёмте, дети, на реку, тростника принесём. Он его просушит, особым образом верёвочками свяжет. И вот матрас готов. Подушку наполняли другой травой – осокой. Она помягче. Одеялами служили наши пальтешонки (пальто). А они такие маленькие! То ноги ими окутаешь, то плечи, так по очереди части тела и грели».
Когда началась война, ей было 17 лет.  С  работой для молодой девушки было туго. И когда её  взяли дворником в детский сад, она была рада!  Навести порядок на участках, растопить печки, всё это было ей не трудно.  Её даже в воспитатели перевели за особое старание и ответственность. И тут она не оплошала: и основное время хорошо работала, и от дополнительной нагрузки не отказывалась. На предложение на продлёнке с детьми посидеть пока их матери с торфоразработок  не вернутся, она, конечно, сразу согласилась. Запомнился Мине Ивановне такой эпизод: «Пошли мы с детьми их мам встречать на железнодорожный вокзал (был в Приволжске тогда такой). Деток парами построила, идём с песнями. Подходит поезд. Родительницы в окна своих деток увидели, машут им, улыбаются. А потом все по домам расходились: кто в стандартный посёлок, кто на ул.Карла Маркса...».. 
Призвали на фронт отца. Но хоть тут семье повезло: его не отправили на передовую, а наложив бронь, обязали  шить солдатам обувь, так он был искусным сапожником. И служил он недалеко от дома, во Владимире. Материальная обстановка в семье ухудшилась. Мама, чтобы прокормить детей, ходила по окрестным деревням, обменивала лично ею сшитые и вышитые рубашки, юбки, платья и другие вещи на еду. «Я тоже с ней ходила один раз, - вспоминает Мина Ивановна. – Мама вообще была настоящей рукодельницей, мастерицей на все руки. Тогда в моде была одежда, украшенная вышивкой ромашками. Мама вышивала  их по вороту, по подолу, по рукавам. Так красиво! Люди за это давали кто муки, кто картошки, кто мёда…»

Может, лучше тюрьма?

Вскоре Мине предстояло познать, что такое труд на торфоразработках. Картина сразу нарисовалась совсем не праздничная – поезд с улыбающимися работницами, возвращавшимися с трудового фронта к своим деткам, ушёл в прошлое. Отказаться туда поехать она не имела права. Тогда в городе так было принято: с предприятий  работников на некоторый срок отправляли добывать торф, потом им на смену приезжали другие. Работали тут и вольнонаёмные из разных уголков страны. В основном, по воспоминаниям побывавших там, это были женщины из Мордовии.
В мельчайших подробностях Мина Ивановна даже сейчас помнит этот каторжный труд. Думала, что поработает тут месяц, как все остальные, но задержалась гораздо дольше.
«Поставили меня в карьер, на добычу торфа. Три человека с одной стороны элеватора, три с другой           забрасывали торф на элеватор большими деревянными лопатами с железной окантовкой. Копали в одном месте до тех пор, пока слой торфа не кончится. Потом двигались дальше. Однажды такой толстый слой попался, что никак не кончается. Я уже выбросить его, стоя в глубокой канаве, не могу. Раз бросила – всё мне в лицо, два, три – всё то же самое. Наконец, другие работницы, мордовки, мы их называли, помогли мне». Но, естественно, что Мина, работая на этом предприятии, освоила и другие трудовые операции. И сушила торф, и складывала его в штабеля, и грузила потом в вагон. Тут тоже не обошлось без приключений. Погрузить торф в большую корзину (торфушку), а потом ловко подставить под неё плечо – это было ещё полдела. Надо было потом донести груз по узкому трапу до вагона. Вот тут как-то раз она и упала. Причём в овраг, сплошняком заросший крапивой. «Лежу там, и смеюсь, и плачу, и вылезти не могу – схватиться кроме крапивы не за что. Так и ждала, пока вытащат». А по укладке штабелей кусков торфа она вообще была одной из лучших. У кого-то эти штабеля сразу разваливались, а у неё «нарочно не уронишь!»  Потому и звало её начальство на укладку… Но особенно было тяжело зимой. Мели такие страшные метели!  Однако непогода  не должна была мешать доблестному труду…
Отдохнуть можно было только в столовой. И согреться, и силы восстановить. И снова девушка думала в первую очередь о своей семье. Вместо того, чтобы всё съесть самой, она откладывала продукты для своих родных. «На обед брала суп и кашу. Масло, игрушечную ложечку, вместо каши просила выливать в кружку. Так его и копила. Хлеба тоже ела мало, заработанные буханки целиком везла домой. Хлеб был такой высокий, пышный. Нам по карточкам по 600 гр. давали плюс дополнительно 200 гр. хлеба. Везла домой эти гостинцы такая счастливая, что я сама заработала их!», - рассказала Мина Ивановна. Счастье неожиданно пришло и в виде кусков ситца, которые выдали молодой работнице в качестве премии за ударный труд. Целых 14 метров! Да разноцветные, один кусок лучше другого. «Мама как увидела такое богатство, заплакала, - продолжает рассказ моя собеседница. – Но что с ним делать? Мама надумала обменять ткань на обувь для меня. Ведь я ходила летом в вязаных крючком тапках, а зимой в тканевых ватных бурках. А я уже и про танцы думала, и пофорсить хотелось. И вот мама пошла к обувщику Арсению и попросила сшить для меня туфли, а вместо денег за работу отдать ему ткань. Это предложение понравилось его жене. Она пришла  к нам, выбрала себе понравившиеся куски материи – 12 метров, и даже мне осталось на платье. Буквально через день наш заказ был готов. Я впервые надела кожаные туфли! Они были чёрными, сапожник их до блеска начистил, они сияли и блестели, а ещё скрипели при ходьбе. Я как раз так и хотела – чтобы все слышали и обращали внимание на мою обувь!»
Но не всё было так радостно. Время шло, а к Мине смена не спешила. Все знакомые, отработав месяц-два, уезжали домой. И только её почему-то тут забыли. И это было не просто обидно – каждый лишний день казался каторгой. «Уйти было нельзя – сразу в тюрьму за прогулы посадят, - говорит она. – Пробовала несколько раз сходить в отдел кадров комбината и напомнить о себе, что я устала, и мне нужна смена. Но на меня кричали и грозили тюрьмой. Я уж стала думать, а может, правда, лучше в тюрьме отсидеть?» И вот в один момент терпение девушки кончилось, и она на работу не поехала. Снова ходила в отдел кадров, и снова без ответа. Обстановка накалялась, прогулов копилось всё больше. Над девушкой действительно нависла тюрьма. Что родные? Вся улица переживала за неё! Мама написала отцу письмо и попросила помощи. Тот приехал из Владимира, и они вместе с Миной отправились к председателю горсовета В.В.Мартынову. И всё сразу изменилось! Глава города счёл правильным не наказывать незаменимую труженицу Мину Кузнецову (её девичья фамилия), а найти ей работу в городе.

Кто такой ампер

Это была уже следующая глава в жизни нашей героини и годы войны. Она стала …моторщиком в электроотделе. Вот как про это рассказывает Мина Ивановна: «Выбирай, сказали мне в отделе кадров – или будешь прицепщиком или моторщиком, других работ нет. Про моторщика я вообще не слышала, а про прицепщика сразу решила, что это не для меня: как, я такая маленькая, худая, смогу соединять вагоны огромным железным штырём? Я сразу под поезд упаду! Вот и выбрала после долгих раздумий и советов с родными, соседями, знакомыми  моторщика. Я, конечно, и тут сомневалась – это же не женская работа! А мне говорят: - Мужчин на фабрике всё равно нет, во всех цехах одни женщины. Пришла.  Учили меня один день. Девчонка из Колышина, по возрасту такая же, как я, подвела меня к электрощитку и сказала:  - Под ногами всегда должен быть резиновый коврик, на руках –  резиновые перчатки (они оказались огромные, чёрные), лицо всегда прячь за колонку, чтобы пламя не ошпарило, если вдруг замыкание случится. Поворачиваешь рубильник - от него включаются станки в цехах.. Когда надо, выключишь, вот и вся работа. Я попробовала, получилось, прошли мы с ней по цехам, и учительница моя ушла домой, сказав, что я и так справлюсь. Это только потом узнала, что такое трансмиссия, ампер, напряжение, как всё устроено и даже экзамены сдала». К счастью, за время её работы в электроотделе никаких серьёзных аварий не случилось. Бдительная и ответственная, Мина Кузнецова строго следила за порядком, выполняла необходимые обязанности. Но нарушать  технику безопасности ей всё же приходилось, причём с риском для жизни. Как-то раз начальник приказал ей трансмиссию смазать, без выключения мотора. Каким-то чудом она смогла вовремя вытащить попавший в механизм подол платья, иначе не миновать ей беды.  То ремни трансмиссии сшить ей было велено… А потом и подъёмник освоила, что на чердак в машинное отделение поднимал, его устройство – шахта, каркас, люлька – всё изучила . И тут без опасных нарушений не обходилось – контакты рукой прижимала, и висела в этом подъёмнике между небом и землёй не раз…Но сейчас обо всём этом она вспоминает с улыбкой, а тогда, наверное, ей было не до смеха.
 В электроотделе она проработала 8,5 лет. Война закончилась, Мина вышла замуж, родила четверых детей. Долго дома не засиживалась, уже через месяц после рождения ребёнка выходила на работу. Из электроотдела ушла – она здесь больше не требовалась, с фронта на свои рабочие места вернулись мужчины. Сменила несколько специальностей, была и кладовщицей, и сушильщицей, и на каландре работала . «На мне лежала большая ответственность, - вспоминает М.И.Калашникова, - за разбраковку продукции. Старалась, чтобы изделия наши были без сучка и задоринки». Один случай, произошедший хоть и не с ней, но имеющий отношение к Яковлевскому льнокомбинату, всей нашей истории того времени, она передаёт со слов ажурницы Варвары Серебряковой. Его можно было бы и не включать в данный текст, но Мина Ивановна выступает тут в роли хранителя информации, которая  и сохраняется как раз благодаря таким рассказчикам-старожилам, как М.И.Калашникова. «Сработали скатерть с изображением бюста Сталина. Она предназначалась, чтобы в Москве на съезде партии застелить ею стол для какой-то комиссии. В Приволжске долго и придирчиво изучали изображение, нет ли где изъянов. Сталин был изображён в военной гимнастёрке (в какой он всегда ходил), цвета были подобраны хорошо, разных оттенков. Кромки в порядке, вмятинок нет. Приехали. Стали стелить на стол и вдруг увидели, что нет клапана на кармане! Как такое могло получиться, никто не знает! Ажурницы бросились искать подходящее оборудование, чтобы исправить брак. Они с собой и нитки взяли на всякий случай. Объездили всю Москву, таких машин «Зингер» с качающимся челноком, как у нас на комбинате, не нашли. И только где-то за городом на одной из текстильных фабрик им повезло. И они вышили этот недостающий клапан. Скатерть была принята с благодарностями».
 

Хранитель истории

95-летие Мины Ивановны прошло для неё  радостно и волнительно. Её поздравили не только родные (к слову, у неё 7 внуков, 16 правнуков, 1 праправнучка), но и Совет ветеранов района, депутат Р.Белов, газета «Приволжская новь».
Ей дорого любое внимание. Нашу газету она очень любит, выписывает её, сколько себя помнит. «Каждый четверг, - подтверждает её дочь Галина Андреевна, - у нас проходят читки газеты. Сама она не видит, я читаю вслух каждую страницу, каждую строчку. Ей всё интересно. Так что, прочитать о себе ещё раз (об этой удивительной женщине мы писали несколько лет назад, писала и сама Галина Андреевна), ей будет очень приятно». Любому человеку приятно осознавать, что о  нём помнят. Мина Ивановна как раз такой человек, о котором помнить надо. Она – одна из немногих людей нашего города, которого можно причислить к хранителям нашей общей истории. Ведь она – в каждой страничке её жизни. Здоровья вам, уважаемая Мина Ивановна, ещё на многие годы!

Календарь

Март 2024
ПнВтСрЧтПтСбВс
    
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31

Горячая линия

Единая дежурно-диспетчерская служба:

8-963-215-84-07 
4-19-06

Телефонный справочник